Лейтмотив российских новостей о борьбе Германии с эпидемией — Ангела Меркель что-то решила: усилить карантин или облегчить его. С российской точки зрения, в этом нет ничего необычного, но в самой Германии Меркель обвинили в том, что она занялась строительством «вертикали власти». Примерно в этом канцлера упрекнул лидер оппозиционной Свободной демократической партии (СвДП) Вольфганг Кубицки в конце апреля 2020 года. Поводом послужили неоднократные совещания канцлера с премьер-министрами федеральных земель для обсуждения дальнейших действий во время пандемии коронавируса. Такие консультации не предусмотрены конституцией ФРГ, и Вольфганг Кубицки выступил с критикой: «Даже канцлер не может быть выше закона. Во время коронакризиса Ангела Меркель претендует на административные полномочия, на которые не имеет права. По закону, защита от инфекционных болезней входит в сферу ответственности федеральных земель»1.
Правда, широкой дискуссии замечание оппозиционного политика не вызвало. На этих совещаниях вырабатывались лишь общие принципы, а конкретные решения по их реализации принимались на уровне федеральных земель: В Баварии, например, ношение масок стало обязательным, тогда как в Берлине эта мера введена с ограничениями (и действует, например, в общественном транспорте). Мало кто в Германии думает, что федеральное правительство и лично Меркель берет на себя слишком много — зато иногда говорят о недостатках «федеральной раздробленности» и требуют от центра более решительных действий. Как устроен процесс принятия решений о борьбе с пандемией?
Федерализм, обусловленный историей
Немецкая конституция предусматривает максимальную децентрализацию власти и государственных полномочий2. Это особенно важно в вопросах безопасности. Федеральный центр решает только задачи, которые действительно требуют участия высшего уровня власти — например, обороны страны и управления вооруженными силами. А вот работа полиции регулируется на федеральном уровне только в некоторых сферах, таких как охрана границ и контроль путей сообщения3. В основном же максимальный объем полномочий в Германии — даже в кризисных ситуациях вроде пандемии — остается за федеральными землями.
Такое преимущественно децентрализованное устройство немецкого государства, в том числе в сфере безопасности, обусловлено историей страны, и в частности историей немецкой демократии4. Чтобы не допустить повторения преступлений нацистского режима, необходимо было разделение властей и горизонтальное распределение полномочий между федеральными землями. Кроме того, можно вспомнить, что единое национальное государство — Германская империя — образовалось относительно недавно, в конце XIX века, а до этого немецкоязычный мир состоял из множества самостоятельных княжеств и королевств.
Ситуация в Германии не уникальна: во всем мире, и в Европе в частности, есть множество федеративных государств, организованных похожим образом. В Швейцарии, например5, децентрализация даже сильнее, чем в Германии, в том числе во многих вопросах, связанных с безопасностью6. И едва ли в Европе найдется страна спокойнее.
Поэтому чисто функционально совсем не обязательно, чтобы ключевую роль в обеспечении общественного порядка играли центральные власти, как того часто требуют в кризисных ситуациях. Всякий раз в результате длительных политических консультаций с привлечением экспертов решается, насколько в борьбе с конкретной угрозой нужно централизованное руководство и координация действия, а насколько — местная инициатива и самоорганизация.
Федерация vs. централизация: что эффективнее?
В ходе пандемии коронавируса это стало отчетливо видно на примере Китая. Как минимум на начальном этапе Китай явно превосходил Европу в плане решительности мер и контроля за соблюдением ограничений7. Однако со временем авторитарный режим показал свои недостатки (например, сокрытие вспышки эпидемии)8, а в некоторых федеративных государствах федерализм, пусть и с определенной задержкой, но все же доказал свою состоятельность — например, в той же Германии. Поначалу звучало немало критики по поводу отсутствия единой эпидемиологической статистики и согласованной концепции борьбы с инфекцией для всей страны. Зато потом стало понятно, что в Германии значительно больше таких материальных ресурсов, как больничные койки и лабораторные тесты, а распоряжаться ими можно более гибко, чем в большинстве централизованных государств9.
Это не значит, что при федерализме антикризисное управление всегда эффективно: яркий пример тому сегодня — США или Италия. Да и в самой Германии задолго до пандемии коронавируса шли активные дискуссии о том, не слишком ли много полномочий отдано на откуп федеральным землям в свете таких новых угроз, как терроризм10, уязвимость критической инфраструктуры и кибербезопасность11. Много говорилось о том, что эффективная защита безопасности в таких условиях невозможна.
Все эти соображения подспудно присутствуют и в дискуссиях о борьбе с пандемией. Здравоохранение в Германии — это сложная многоплановая система. На федеральном уровне работают такие учреждения, как Институт им. Роберта Коха, и, в общем, с практической точки зрения, многое говорит за унифицированный подход к борьбе с распространением коронавируса и с другими эпидемиями. Для этого существует также федеральный закон о защите от инфекционных болезней12. Но он обязывает нижние уровни госвласти только фиксировать случаи заражения инфекционными заболеваниями и сообщать о них. Кроме того, на федеральный уровень возложены некоторые полномочия, связанные с закупкой лекарств, производством вакцин и ограничениями на поездки за рубеж. А конкретные повседневные меры по борьбе с эпидемией, например, ограничения социальных контактов граждан, остаются в Германии в компетенции земельных органов власти или местного самоуправления.
Также и многие другие сферы, важные в условиях кризиса, — например, образование или охрана общественного порядка — по-прежнему остаются исключительно в ведении земель или даже более низкого административного уровня. А канцлер не руководит непосредственно даже деятельностью федеральных министерств (Минфина, МВД, Минздрав и пр.), а лишь определяет так называемые основные направления политики13, то есть вместо принятия однозначных решений провозглашает общие руководящие принципы. Правда, в особых случаях могут быть созданы особые антикризисные штабы14, в которых заседают эксперты и политики разных уровней. Но эффективность сотрудничества в этих случаях зависит от доброй воли всех участников.
Борьба с эпидемией и борьба за власть
Ко всему прочему, важную роль играют конкуренция и взаимодействие различных партий. Обычно у власти в Германии как на федеральном, так и на региональном уровнях находятся коалиционные правительства. У каждого партнера по коалиции своя сфера ответственности, а состав правящей коалиции в разных федеральных землях может отличаться. Вполне естественно, что, принимая решения, партии стараются показать свои отличия от других, и это распространяется практически на любую сферу. Поэтому не стоит ждать, что премьер-министры земель и другие региональные политики просто подчинятся требованиям Берлина. Оппозиционная СвДП, например, традиционно выступает против любой централизации, так что критика Кубицки в адрес канцлера неудивительна.
Наконец, не секрет, что внутри самой ХДС идет борьба за власть, и пока неизвестно, кто займет место Ангелы Меркель15. Так что, принимая самостоятельные решения и расставляя различные политические акценты, премьер-министры земель еще и заявляют о себе в преддверии предстоящих перемен в Берлине. Особенно это касается главы земли Северный Рейн-Вестфалия Армина Лашета, который активно выступает за скорейшее и масштабное снятие ограничений в общественной жизни и экономике.
Противоположную позицию занимает премьер-министр Баварии Маркус Зедер, который, в силу особых политических традиций Баварии, вряд ли рассчитывает на пост канцлера (Зедер возглавляет ХСС — баварскую «сестринскую» партию общегерманской ХДС), но тем не менее пытается усилить собственное политическое влияние, придерживаясь особо строгих кризисных мер.
Взаимодействием всех этих факторов и объясняется такая оживленность дебатов в Германии. Одни выступают за гораздо большую централизацию и унифицированную политику по борьбе с инфекцией. Другие напоминают, каких успехов в борьбе с эпидемией удалось достичь благодаря прежней децентрализованной политике, и считают постоянную политическую конкуренцию дополнительным преимуществом при гибком и демократичном подходе к безопасности.
Пределы эффективности
Впрочем, такая система хорошо работает до тех пор, пока все ее участники сохраняют определенную готовность к конечному компромиссу. Так, предписания ведомства федерального канцлера и других берлинских министерств, как правило, все же выполняются в федеральных землях лишь с незначительными вариациями. А центральное правительство, в свою очередь, неоднократно сигнализировало о своей готовности к переговорам, чтобы учесть интересы федеральных земель и местного самоуправления. Такой статус-кво во время эпидемии коронавируса в целом показывает, что представляет собой так называемый «кооперативный федерализм» в Германии16.
Однако нет гарантий, что этот консенсус не будет нарушен, если существенно возрастут экономические издержки и усилится сопротивление общества первым антикризисным мерам. До сих пор граждане Германии в целом поддерживали все новые ограничения. Но социологические опросы и развивающаяся общественная дискуссия демонстрирует, что запас терпения, необходимого для жизни в таких условиях, уменьшается17. Парадоксальным образом некоторые эксперты и политики считают, что проблемой стали как раз успехи Германии в борьбе с пандемией, которые ослабляют бдительность общества. Именно поэтому канцлер Ангела Меркель не устает повторять, что слишком рано считать себя в безопасности и необходимо сохранять максимальную осторожность18. Наконец, в ближайшие месяцы ожидаются длительные дискуссии и переговоры о возможной передаче дополнительных полномочий и ресурсов на федеральный уровень19 — в частности, всего, что касается закупки основных медицинских товаров и обеспечения критической инфраструктуры.
В целом, продолжающиеся в Германии споры вокруг борьбы с коронавирусной инфекцией доказывают, что кажущийся трудоемким, скучным и чрезмерно сложным федерализм — при сохранении взаимного уважения и демократии — становится преимуществом, стабилизирующим политическую систему. Однако его трудно описать в рамках краткой статьи, и, на первый взгляд, может показаться, что все это крайне расточительно с точки зрения времени, энергии и издержек на различных уровнях политической системы. Но решающим в итоге оказывается то, что ответственность за происходящее распределена между разными уровнями власти, так что местные правительства не могут отвлечь внимание от собственных недоработок и проблем, просто сославшись на далекую столицу. Все это позволяет надеяться, что и развернувшаяся в эти дни конкуренция премьер-министров и партий принесет пользу в сдерживании эпидемии коронавируса и в преодолении ее последствий.
