Вопрос расширения НАТО на восток впервые возник в контексте объединения Германии. 26 января 1990 года в Кремле на секретном совещании решили не препятствовать объединению ФРГ и ГДР. Изначально Запад исходил из того, что бывшая ГДР и другие восточноевропейские страны не будут вступать в Североатлантический альянс. 

Not one inch eastward: вопрос расширения НАТО на восток

Об этом же 2 февраля 1990 года на пресс-конференции заявили министр иностранных дел ФРГ Ганс-Дитрих Геншер и его американский коллега Джеймс Бейкер. Но неделю спустя Бейкер пересмотрел свою позицию и спросил Горбачева, готов ли тот представить себе единую Германию в составе НАТО, если альянс возьмет на себя обязательство больше «ни на дюйм не двигаться на восток». Так случилось первое недопонимание: американская сторона восприняла слова Бейкера как переговорную позицию, а российская сторона — как заверение. 

Исследователи сходятся в том, что переговоры об объединении Германии никогда не сопровождались письменными договоренностями с советским руководством о нерасширении НАТО на восток. Канцлеру Гельмуту Колю приходилось лавировать между американскими намерениями в отношении НАТО и советским пониманием нового устройства Европы. А еще он очень хорошо понимал, что объединение Германии не вызовет никакого восторга ни во Франции, ни в Великобритании. Американцы опасались, что Бонн заключит сепаратное соглашение с Москвой, сделав собственное членство в альянсе предметом торга. Поэтому 18 мая 1990 года на встрече с Горбачевым в Москве Бейкер потребовал позволить объединенной Германии войти в НАТО. Горбачев с иронией ответил, что в таком случае СССР также подаст заявку на вступление в альянс. Окончательный текст договора «Два плюс четыре» содержит заверения о неучастии новой Германии в военных альянсах. Но в конце концов у Кремля попросту купили согласие на обратное: незадолго до подписания договора Бонн и Москва договорились, что Германия выплатит 15 миллиардов немецких марок за вывод советских войск из страны². Роберт Гейтс, занимавший тогда пост заместителя советника президента США по вопросам национальной безопасности, впоследствии безо всякого стеснения говорил: «Мы подкупили русских, чтобы они ушли». 

Вступление в НАТО как цель российской внешней политики

Соперник Горбачева Борис Ельцин тоже пытался активно влиять на натовскую повестку и 20 декабря 1991 года, незадолго до распада СССР, провозгласил вступление в НАТО «долгосрочной политической целью» страны. Эта концепция продержалась на удивление долго: рассказывают, что Путин спрашивал мнение Клинтона об этом плане еще в 2000 году, и американская администрация была готова поддержать вступление России в НАТО при условии, что страна будет развиваться в сторону рыночной экономики и демократии.

После распада СССР многие восточноевропейские государства устремились в Североатлантический альянс. Характерный пример — речь чехословацкого президента Вацлава Гавела, произнесенная в марте 1991 года в штаб-квартире НАТО в Брюсселе. В ней он заявил, что вырос на официальной пропаганде, согласно которой НАТО — «бастион империализма» и «дьявол во плоти», но теперь-то понимает, что блок демократическим образом защищает свободу и ценности западной цивилизации³. 

«Партнерство во имя мира»

Но в руководстве НАТО не было единства в вопросе расширения на восток, и летом 1993 года в Вашингтоне разгорелись оживленные дискуссии. Пентагон был против, администрация президента — за. В результате стороны пришли к компромиссу, предложив странам Восточной Европы участие в программе «Партнерство во имя мира». 22 октября 1993 года госсекретарь США Кристофер Уоррен представил программу Ельцину, который отнесся к этой идее с энтузиазмом. Он решил, что «Партнерство во имя мира» заменит расширение, а не подготовит принятие в альянс новых членов⁴. Но уже в январе 1994 года президент Клинтон заявил, что вступление восточноевропейских стран-кандидатов в НАТО — решенный вопрос, и осталось лишь прояснить, когда и как это произойдет. Для Вашингтона, Лондона и Парижа важным фактором стала война в Югославии, которая продемонстрировала всем, что Европе нужен сильный военный альянс. Члены НАТО понимали, что Москва отнесется к расширению негативно, но были готовы пойти на некоторое охлаждение отношений. Клинтон описывал Россию тех лет как «невероятный хаос»: Кремль только-только сумел преодолеть крупномасштабный конституционный кризис, в Чечне начиналась война с сепаратистами, а экономика пребывала в свободном падении. 

Соперничество западных стран-членов НАТО

Соперничество союзников по альянсу также сыграло определенную роль при расширении НАТО на восток: Великобритания с недоверием относилась к усилению сотрудничества Франции и Германии в сфере безопасности, Франция держалась на расстоянии от североатлантических дел, а Германия не хотела злить своих восточных соседей. Лидеры стран по обе стороны Атлантики были уверены, что неустойчивую Россию необходимо сбалансировать и стабилизировать «максимально экономичным способом»⁵. 

У Кремля были совсем другие представления о безопасности. Уже в октябре 1993 года президент Ельцин дал волю раздражению: в письме Клинтону он указал, что договор «Два плюс четыре», явно запрещающий размещение иностранных войск НАТО на территории бывшей ГДР, по «духу» своему исключает и расширение альянса на восток. 

Основополагающий акт Россия–НАТО

В январе 1994 года Ельцин предложил американскому коллеге заключить «своего рода картельное соглашение между США, Европой и Россией», которое гарантировало бы безопасность на планете. По замыслу Ельцина, оно должно было строиться на базе СБСЕ с расширенными полномочиями. Кремль даже начал зондировать почву на предмет того, не готова ли Европа выстроить архитектуру безопасности без непременного участия США — в таком случае Россия была бы готова сократить численность собственных вооруженных сил. Все решилось достаточно быстро: намерение принять восточноевропейские страны в НАТО было озвучено лишь после российских президентских выборов 1996 года, чтобы не помешать переизбранию Ельцина, но при этом укрепить позиции Клинтона, стремившегося сохранить пост на выборах в ноябре 1996 года. Дабы успокоить Россию, в декабре 1996 года члены НАТО приняли заявление о том, что альянс «не имеет намерений, планов и оснований» для размещения ядерного оружия на территории присоединившихся стран. Для повышения уровня взаимного доверия НАТО и Россия в 1997 году подписали основополагающий акт⁶. Ведущую роль в его составлении сыграл заместитель государственного секретаря США Строуб Толботт, действовавший по согласованию с генеральным секретарем НАТО Хавьером Соланой. Европейские члены НАТО оказались отодвинуты на второй план, и чтобы разрядить возникшую напряженность, Солана попытался выдать американское предложение по формулировкам акта за собственное. На что один из британских дипломатов язвительно заметил, что Солане стоило бы как минимум поправить орфографию, если он действительно хотел скрыть изначального автора текста⁷.

В 1999 году в Североатлантический альянс вступили Польша, Чехия и Венгрия, в 2004 году — Болгария, Эстония, Латвия, Литва, Румыния, Словакия и Словения, а в 2009 году — Албания и Хорватия. Совсем недавно к ним присоединились Черногория (в 2017 году) и Северная Македония (в 2020 году). В 2008 году на саммите НАТО в Бухаресте членство было обещано Грузии и Украине, однако без каких-либо конкретных сроков. Перспектива принятия этих стран в НАТО сейчас представляется туманной в связи с вторжением российских сил в 2008 и 2014 годах. 

Совет Россия–НАТО

В 2002 году в соответствии с Основополагающим актом был создан Совет Россия–НАТО, которому, однако, не удалось добиться существенных успехов. Напротив, на Мюнхенской конференции по безопасности 2007 года президент Путин выразил крайнее разочарование тем, что западные партнеры не сдержали свои геополитические обещания, и сослался на слова генерального секретаря НАТО Манфреда Вернера, который 17 мая 1990 года подтвердил, что войска НАТО не будут размещены к востоку от немецкой границы⁸. 

После аннексии Крыма и развязанной Россией захватнической войны на востоке Украины руководство НАТО прислушалось к опасениям Польши, а также стран Балтии и на ротационной основе разместило на их территории по 1000 солдат из разных стран-членов альянса в рамках программы «Расширенное передовое присутствие». Благодаря ротации удалось не нарушить положения Основополагающего акта, который исключает постоянное присутствие иностранных сил в странах Восточной Европы. 

Прямая военная конфронтация между Россией и НАТО сегодня крайне маловероятна, однако Россия уже достаточно долго и целенаправленно нарушает воздушное пространство и территориальные воды стран-членов альянса. В то же время наблюдатели отмечают и некоторые признаки осторожного сближения: так, генеральный секретарь Столтенберг предлагает возобновить приостановленное взаимодействие по линии Совета Россия–НАТО. Но до тех пор, пока США, которые остаются лидером альянса, занимают первое место в российском списке «недружественных государств», о каком-либо прогрессе в отношениях говорить не приходится⁹.

1.National Security Archive: NATO Expansion: What Gorbachev Heard ↑

2.Lozo I. Gorbatschow. Der Weltveränderer. Darmstadt 2021. S. 293–305 ↑

3.Schimmelfennig F. The EU, NATO and the Integration of Europe: Rules and Rhetoric. Cambridge, 2003. P. 232 ↑

4.National Security Archive: NATO Expansion: What Yeltsin Heard  ↑

5.Horovitz L. A “Great Prize,” But Not the Main Prize: British Internal Deliberations on Not-Losing Russia, 1993–1995 // Schmies O. (ed.): NATO’s Enlargement and Russia. A Strategic Challenge in the Past and Future. With a Foreword by Vladimir Kara-Murza. Stuttgart, 2021. P. 85–112, P. 92. ↑

6.Lato.int: Founding Act ↑

7.Pifer S. The Clinton Administration and Reshaping Europe // Schmies. O. (ed.) Op. cit,, P. 113-142, 131. ↑

8. Выступление и дискуссия на Мюнхенской конференции по вопросам политики безопасности; The Atlantic Alliance and European Security in the 1990s ↑

9. Распоряжение Правительства Российской Федерации от 13.05.2021 № 1230-р  ↑