Медиа

Непроговоренная проблема беларуской оппозиции

Оказавшись в вынужденной эмиграции, беларуские демократические силы столкнулись со многими классическими проблемами политиков в изгнании. Это и невозможность прямо повлиять на ситуацию в стране, и растущий разрыв между собственным контекстом и жизнью большинства беларусов, и уход беларуского вопроса с мировой повестки дня. 

Но есть проблема, о которой задумываются и говорят куда реже: кризис политической идентичности. По мнению политического аналитика Артема Шрайбмана, оппозиция должна определиться, интересы какой группы общества она представляет и должна ли в принципе держаться за все более эфемерную связь с избирателем на родине. 


Подписывайтесь на наш телеграм-канал, чтобы не пропустить ничего из главных новостей и самых важных дискуссий, идущих в Германии и Европе.


 

Источник dekoder
© Fredrik Sandberg/TT Anna Lind-Priset/Imago

«Беларусы будущего»

Забегая вперед: разные группы в оппозиции дают разный ответ на вопрос, чье мнение она выражает, иногда претендуя на то, чтобы представлять разную аудиторию в зависимости от конкретной темы. Например, требуя проведения честных выборов, освобождения политзаключенных и прекращения репрессий, демократические силы все еще стремятся к репрезентации того большинства, которое, судя по всему, проголосовало за Тихановскую в 2020 году. 

Выступая на тему войны в Украине, демсилы пытаются говорить от имени подавляющего большинства общества, утверждая, что беларусы — в отличие, например, от россиян — настроены против войны. Но если оставаться аналитически хладнокровным, это манипулятивное позиционирование. 

Действительно, лишь незначительное число беларусов, судя по доступным опросам, хочет, чтобы беларуская армия участвовала в войне. Но и уровень поддержки России остается немалым. От трети до 40% беларусов, в зависимости от формулировки вопроса, заявляют о том, что одобряют действия российской армии в Украине и ее размещение на беларуской территории. С одной стороны, это не так много, если вспомнить об уничтожении свободы слова в Беларуси и огромном влиянии российской пропаганды. Но говорить об «антивоенном консенсусе» в такой ситуации можно только в очень узком смысле, касающемся участия беларусов в этой войне. По многим аспектам этой темы беларусы, на самом деле, расколоты, а не едины.

Если углубиться в то, как эта война, по мнению людей, должна закончиться, то демократы представляют меньшинство беларусов. Более половины респондентов в опросах на эту тему хотят заморозки конфликта прямо сейчас, на сегодняшней линии соприкосновения, а еще четверть желает победы России. Менее 15% горожан (опросы проводятся среди городского населения Беларуси) открыто заявляют, что война должна закончиться только победой Украины. И даже если ввести поправки на часто цитируемый фактор страха, однозначно проукраинские взгляды оппозиции все равно остаются в явном меньшинстве1.

По другим позициям демократические силы тоже могут претендовать на репрезентацию не большинства беларусов, а, скорее, — лишь активного прозападного меньшинства. Сюда относятся евроинтеграция, выход из всех интеграционных союзов с Россией, предоставление статуса единственного государственного языка беларускому и, наконец, расширение санкций против Беларуси вплоть до торгового эмбарго — вероятно, самой непопулярной из всех перечисленных идей.

Порой кажется, что по некоторым из этих вопросов оппозиция не то, чтобы сознательно выбирает непопулярные в обществе взгляды, а, скорее, берет на себя историческую миссию: заявить какую-то стратегическую цель сегодня, чтобы в будущем сделать ее позицией большинства беларусов. В этом проявляется амбиция представлять интересы особой группы общества — «беларусов будущего», которые «подтянутся» к позициям сегодняшнего прозападного меньшинства. 

Наконец, часть активности оппозиции явно направлена на представление диаспоры — будь то идея «паспорта новой Беларуси», строительство альтернативных государственных органов в изгнании или борьба за лучшие условия легализации беларусов на Западе. 

Фактор Запада

За всей этой сложной паутиной позиций скрывается еще один, более деликатный элемент, который не принято обсуждать вслух, — интересы западных стран, которые либо дают убежище оппозиции, либо финансируют ее работу через международные фонды. Нет убедительных доказательств, что западные акторы навязывают какие-то позиции демсилам. Но беларуские политики должны учитывать интересы своих внешних партнеров. 

Порой эти интересы входят в противоречие с запросами подавляющего большинства беларусов — например, в том, что касается мобильности. Беларусы как самые активные до пандемии получатели шенгенских виз в мире (на душу населения) хотят как можно более открытых границ с Евросоюзом. А западные соседи Беларуси, реагируя на пограничные провокации Минска и его соучастие в войне, закрывают переходы через границу и, в случае Литвы, пытаются сократить поток прибывающих беларусов даже путем отмены части автобусных рейсов.

Для демократических сил это оборачивается конфликтом интересов. Светлане Тихановской и ее соратникам приходится одновременно лоббировать более лояльное отношение к тем беларусам, которые хотят путешествовать в Евросоюз, и оправдывать то, что страны-соседки закрываются от них. Этот шпагат приводит к тому, что внутри оппозиции появляются группы, которые критикуют структуры Тихановской за недостаточную активность в борьбе с «железным занавесом» на западной границе Беларуси. Сразу несколько таких коалиций («списков») пошли на выборы в Координационный совет оппозиции 25-27 мая, обещая сделать своим приоритетом международный лоббизм в вопросе мобильности. 

Конец ситуативной коалиции

В рамках демократического строя схожие проблемы решаются выборами: силы, которые замыкаются на себе и теряют связь с массовым избирателем, проигрывают и уходят из власти. Такого механизма ротации у беларуских демсил нет. Сложно полагаться на выборы, которые можно организовать лишь за рубежом. Представители, избранные самой политизированной частью диаспоры, могут оказаться еще дальше от запроса среднего беларуса, чем сегодняшние лидеры. 

Поэтому каждая политическая структура сама выбирает конкретную аудиторию, интересы которой будет представлять. Правильность их выбора оценит история. Она знает примеры триумфального возвращения из-за рубежа политэмигрантов, которые сделали ставку на работу с активистским ядром и, казалось, потеряли связь с большинством своего народа. Однако эти примеры — скорее исключения из общего правила, которое указывает на то, что более вероятным драйвером перемен в Беларуси будут новые силы, которые появятся внутри страны в следующее окно исторической волатильности. 

Но эти дилеммы ставят и другой вопрос из области политической философии: до какой степени оппозиция в изгнании должна быть скована колебаниями общественного мнения у себя на родине? Коалиция людей, поддержавших Тихановскую в 2020 году, была во многом ситуативна. Это не был бунт конкретного общественного класса, какой-либо демографической группы или сторонников какой-то идеологии. 

Речь, скорее, шла о выплеске общественного возмущения в ответ на государственное насилие, ложь и фальсификации на выборах. У общества накопился запрос на более уважительное отношение вместе с усталостью от Лукашенко. Но это была коалиция совершенно разных людей, собранная в конкретный момент в ответ на конкретные действия режима.

Было бы наивно рассчитывать на то, что поддержку этой пестрой и ситуативной коалиции большинства беларусов можно сохранять вечно. Даже в стране с нормальной политической конкуренцией к новым выборам победителям прошлых пришлось бы пересобрать большинство заново, предлагать людям какие-то новые причины поддержать себя с учетом изменившейся повестки. 

Но в Беларуси нет и в ближайшее время не ожидается конкурентной политики, борьбы за власть через привлечение на свою сторону большинства. Это значит, что оппозиция даже технически не может собрать новую «коалицию победы». Можно занять сколь угодно популярную или даже популистскую позицию по любому вопросу, от санкций и нейтралитета до экономической политики. Но до восстановления в стране электоральной конкуренции оппозиция не сможет получить от этого выбора никаких политических плодов. У беларусов благодаря этому не появится новых возможностей для политического действия. А само окно этих возможностей не станет исторически ближе от того, что лидеры оппозиции в изгнании начнут провозглашать в своих речах более популярные тезисы. 

Потерять большинство, сохранить себя

Как бы парадоксально это ни звучало, не ясно, какие политические дивиденды получит оппозиция, если будет следовать за взглядами сегодняшнего большинства беларусов. А вот представить себе риски такого подхода для устойчивости этих структур в эмиграции, наоборот, несложно. 

Во-первых, попытка вслед за большинством беларусов быть нейтральными в российско-украинской войне, призвать к перемирию прямо сейчас или выступить против санкций подорвала бы связь оппозиции с проукраинским и проевропейским ядром демократически настроенных беларусов, у которых куда более однозначная позиция по всем этим вопросам. Именно такие люди работают в политических и гражданских организациях в изгнании, редакциях независимых СМИ и составляют диаспору, которая требует от оппозиции представления своих интересов. Иными словами, балансирование в стремлении понравиться медианному беларусу вызывало бы фрустрацию и отторжение со стороны продемократического ядра.

Во-вторых, следование за самыми популярными внутри Беларуси взглядами сделало бы невозможной эффективную международную политику демократов в ситуации войны и четкого раскола на «своих» и «чужих» в Европе. Условная Светлана Тихановская, которая требует отменить секторальные санкции, или условный Павел Латушко, который призывает к нейтралитету и немедленной заморозке войны в Украине, не смогли бы нормально общаться не только с украинскими, но и с большинством западных чиновников и дипломатов. Само их пребывание в Вильнюсе и Варшаве могло бы оказаться под вопросом. 

Вероятно, со временем наиболее органичным выбором для оппозиции в изгнании станет переход в нишу моральных авторитетов, лидеров мнений и международных адвокатов Беларуси, не связанных конъюнктурой сегодняшнего общественного мнения на родине. Это позволит им искренне отстаивать свои убеждения, интересы своих сегодняшних сторонников и диаспоры, а не притворяться, что исторически беспрецедентное большинство 2020 года все еще следует за демократическими силами во всех вопросах. Разумеется, такое более скромное позиционирование противоречит идее «правительства в изгнании», которое претендует на выражение интересов всех или большинства беларусов. Но, как минимум, это более честная позиция — по отношению и к международным собеседникам оппозиции, и к реальным сегодняшним сторонникам. 


Текст: Артем Шрайбман
Опубликован: 30.05.2024


1. Исследования оценивают занижение числа проевропейских и проукраинских ответов в диапазоне от 3 до 16 процентных пунктов.

читайте также

Светлана Тихановская

От «случайного» человека в политике до лидера демократической оппозиции: как начинала и какой путь проделала Светлана Тихановская — в материале исследовательницы Алеси Рудник.

Гнозы
en

Беларуская диаспора: обновленная солидарность

Политический кризис, начавшийся протестами летом 2020 года, способствовал новой волне массовой миграции из Беларуси и политизации беларуской диаспоры. В течение первого года после событий страну покинули от 100 000 до 150 000 человек. При общей численности трудоспособного населения около 4,3 миллионов человек это очень высокий показатель. И этот процесс еще не завершен. Из-за продолжающихся в стране репрессий многие жители планируют отъезд или рассматривают такую возможность.

В связи с войной в Украине многие беларусы вновь обратились в бегство, так как начало войны застало их в Киеве и других украинских городах, куда они лишь недавно переселились.

Новые мигранты во многих странах вливаются в диаспору, образовавшуюся в результате нескольких волн эмиграции, организованную и политически активную. Бывший кандидат в президенты Светлана Тихановская стала лицом демократического движения Беларуси за рубежом: у нее есть новизна, международная известность и политический вес.

Сама президентская избирательная кампания в Беларуси весной 2020 года, в ходе которой кандидаты не были допущены к участию, попали под арест или были выдавлены из страны, и последовавшие мирные массовые протесты против фальсификации результатов выборов дали заметный толчок росту диаспоры: существующие зарубежные организации (в том числе в США, Швеции, Великобритании и Польше) получили подкрепление, и возникли новые организации (например, в Италии, Германии и Чехии, а также в США).

Эта новая солидарность проявляется в том, насколько активно беларуская диаспора вовлечена в регулярные политические акции, нацеленные на привлечение внимания к нарушениям права и справедливости в Беларуси. Это также показывает, что беларуское демократическое движение, организовавшееся за пределами страны, играет важную роль. Это осложняет Александру Лукашенко попытки лавирования между Западом и Россией. Хотя с началом агрессивной войны против Украины эти попытки кажутся как никогда тщетными, ведь Лукашенко предоставил российскому руководству Беларусь в качестве плацдарма для наступающих на Украину российских войск. В то время, когда оппозиция внутри страны терпит все нарастающие репрессии, диаспора становится тем голосом, который извне требует демократических перемен.

ДО ПОЛИТИЧЕСКОГО КРИЗИСА 2020 ГОДА

История эмиграции с территории нынешней Беларуси началась во времена Великого княжества Литовского: в то время сотни молодых беларусов учились в университетах Западной и Центральной Европы. Такие эмигранты, как Франциск Скорина, Илья Копиевич и другие известные деятели беларуской культуры сформировались и имели значительное влияние за рубежом.

Массовая эмиграция началась во второй половине XIX века. В то время мигрантов не записывали как беларусов, поскольку царское правительство официально не разрешало такое обозначение национальности и отказывалось передать этнографически беларускую территорию под единое управление.

Цифры разнятся, но оценки таковы: с 1860 года до начала Первой мировой войны около 1,5 миллиона беларусов покинули родину. Большинство отправилось в Сибирь, остальные эмигрировали на запад — в Европу и США. Эта миграционная волна имела преимущественно экономическую, но также частично и политическую мотивацию. Беларуские евреи эмигрировали в 1850-х годах из-за религиозных притеснений со стороны властей.

ВОЗНИКНОВЕНИЕ БЕЛАРУСКОЙ ДИАСПОРЫ

Вторая волна беларуской эмиграции была вызвана Первой мировой войной и революционными событиями 1917 года. В последующие годы с территории нынешней Беларуси на территорию РСФСР бежало более двух миллионов, также более 100 000 человек уехали в другие страны. С провозглашением Беларуской Народной Республики (БНР) в 1918 году и образованием Белорусской Советской Социалистической Республики (БССР) в 1919 году пробуждающееся национальное самосознание получило новый импульс. Беларусы все больше воспринимали себя как отдельную общность.

Политизация беларуской диаспоры началась в 1920-х годах в США: в то время руководство Рады БНР наладило контакты и сотрудничество с недавно основанными организациями беларусов в Нью-Йорке, Нью-Джерси, Чикаго, Мичигане и Пенсильвании.

Архивные документы показывают, что коммунистическое руководство в Москве и Минске даже предпринимало попытки мобилизовать беларуских эмигрантов в ряды коммунистического движения путем создания псевдонациональных беларуских организаций. Конечной целью было ускорение мировой революции. В своей книге «Белорусы в США» Витаут Кипель приводит пример коммунистического агента Гершона Дуо-Богена, который участвовал в активизации коммунистического движения по ту сторону океана.

В США БЕЛАРУСЫ БОРЮТСЯ ЗА НАЦИОНАЛЬНОЕ САМООПРЕДЕЛЕНИЕ

Вторая мировая война привела к третьей волне эмиграции. К концу войны беларуская диаспора в Европе насчитывала около миллиона человек, многие из которых двинулись дальше и переехали в США.

Политические эмигранты 1950-х годов и их потомки составили основу современной беларуской диаспоры. Эти беларусы, приехавшие в США после Второй мировой войны, обладали национальным сознанием. Они добивались от правительства США признания беларуского государства как национальной и этнической общности, имеющей право на свободу и национальное самоопределение. Например, протоколы Конгресса США отразили тот факт, что на протяжении многих лет с 1960-х до 1980-х годов беларуские священники служили молебны перед Конгрессом в день провозглашения БНР.

В 50-ю годовщину основания БНР в 1968 году в протоколе отмечены 23 выступления в Конгрессе США в поддержку независимости Беларуси.

С 1960 ПО 1989 ГОД ЭМИГРАЦИЯ БЫЛА ПРАКТИЧЕСКИ НЕВОЗМОЖНА

В 1960–1980-х годах беларуская диаспора не росла, поскольку эмиграция из Советского Союза была юридически невозможна. С распадом СССР, на фоне серьезного ухудшения социально-экономической ситуации в Республике Беларусь и последствий Чернобыльской катастрофы апреля 1986 года эмиграция значительно усилилась. В 1989 году, по данным Министерства внутренних дел, Белорусская ССР дала разрешение на выезд 14 700 человек. В 1990 году это число более чем удвоилось и составило 34 100 человек.

Празднование канадской диаспорой 50-й годовщины провозглашения Белaруской Народной Республики / Фото © Рада БНР

После прихода к власти в 1994 году Александра Лукашенко первоначальные надежды беларуской диаспоры на демократическое будущее угасли. На смену им пришла политическая деятельность, в основе которой лежала идея возрождения Беларуси как независимого демократического государства.

Со временем новые беларуские мигранты смогли найти общие позиции со старыми организациями диаспоры в США, Канаде, Европе и других демократических странах. Так, в США при деятельном участии беларуской диаспоры в 2004 году был принят Закон о демократии в Беларуси — федеральный закон США, который позволил оказывать поддержку политическим организациям, НПО и независимым СМИ, работающим над продвижением демократии и прав человека в Беларуси. Это разрешение было продлено в 2006, 2011 и 2020 годах.

НОВАЯ ВОЛНА МИГРАЦИИ ПОСЛЕ РЕПРЕССИЙ В БЕЛАРУСИ

С начала тысячелетия и до 2019 года, по приблизительным оценкам, из Беларуси ежегодно эмигрировало от 10 000 до 20 000 человек. Но жестокое подавление оппозиции после крупнейших в истории независимой Беларуси протестов в 2020–2021 годах вызвало беспрецедентную волну миграции. В первый год после августа 2020 года из Беларуси выехало от 100 000 до 150 000 человек. Многие отправились в Латвию, Эстонию и в другие страны.

В это число не входят те, кто переехал в Россию или Украину, поскольку для поездки в эти страны виза не требуется. Для этой группы трудно назвать точные цифры. Но можно получить представление о порядке цифр: по данным Государственной миграционной службы Украины, количество разрешений на временное проживание для беларуских граждан выросло на 39% (с 2175 в 2019 году до 3042 в 2021 году). Кроме того, в октябре 2020 года президент Украины Владимир Зеленский подписал указ, упрощающий получение вида на жительство в Украине для предпринимателей и высококвалифицированных специалистов с беларуским гражданством и членов их семей. После волны протестов из-за результатов выборов до 1500 беларуских IT-специалистов эмигрировали в Украину по политическим причинам.

Но больше всего беларусов уехало в Польшу. По данным Евростата, с августа 2020 года по ноябрь 2021 года там было получено почти 2000 заявлений о предоставлении убежища от беларуских граждан — больше, чем в любой другой стране ЕС. Это впечатляющий рост, поскольку с начала 2019 года по сентябрь 2020 года беларусы подали всего 165 заявлений о предоставлении убежища в Польше. По данным Министерства иностранных дел Польши, в период с июня 2020 года по конец июля 2021 года Польша выдала гражданам Беларуси 178 711 виз, включая более 20 000 виз по программе Poland.Business Harbour («Польша для бизнеса») — такие визы предоставляют программистам и предпринимателям в сфере информационных технологий.

На втором месте среди стран ЕС по числу заявлений об убежище из Беларуси находится Литва: к ней обратились 235 беларуских граждан. Для сравнения: с начала 2019 года до начала протестов таких обращений было только 35. По данным миграционного ведомства Литвы, 26 200 въездных виз было выдано беларуским гражданам с сентября 2020 года по ноябрь 2021 года.

Политизация диаспоры после протестов в Беларуси

С началом политического кризиса белaруская диаспора за несколько месяцев выросла во политическую силу, к которой прислушиваются в мире. Ее деятельность теперь тесно связана с новыми политическими организациями, такими как Координационный совет Беларуси, офис бывшего кандидата на пост президента Светланы Тихановской и Народное антикризисное управление (НАУ).

Координационный совет Беларуси основан Тихановской в 2020 году в литовском изгнании с целью добиваться мирной передачи власти и преодоления кризиса в стране. Совет задуман как представительный орган демократического общества Беларуси. Рабочие группы совета занимаются, среди прочего, развитием образовательных инициатив, документированием нарушений прав человека и распространением информации о всех видах поддержки для людей, лишившихся работы. Офис Светланы Тихановской – это отдельная организация. В него входят помимо самой Тихановской, восемь советников по вопросам внутренней и внешней политики и сотрудников службы общественных связей. Основанная Павлом Латушко в октябре 2020 года в Варшаве организация НАУ работает в партнерстве с Координационным советом и офисом Тихановской. Кроме них, существует множество инициативных проектов, среди которых ByPol, основанный бывшими сотрудниками силовых структур, и BySol, проект спортивных менеджеры и спортсменов.

Белaруская диаспора предприняла большие усилия для того, чтобы установить связи по всему миру и активно вступить в борьбу за Беларусь будущего. Примером таких усилий может служить основанная недавно Ассоциация белорусов в Америке (AБA), объединяющая представителей белaруских общин из 25 городов и 18 штатов. Офис Светланы Тихановской в сентябре 2021 года провел Конференцию белорусов мира в Вильнюсе, собрав вместе представителей белaруских общин из 27 стран, представляющих 40 различных организаций.

Репрессии привели к тому, что в 2021 году протесты стихли. Жестокое подавление белaрускими властями при поддержке России лишили практически любую протестную активность надежд на успех. В то же время можно ожидать, что усилившаяся и объединенная диаспора совместно с организациями демократических сил будет все больше и активнее чем до кризисного 2020 года требовать демократического будущего для Беларуси и помогать всем тем, кто страдает от репрессий режима Лукашенко.

читайте также
показать еще
Motherland, © Таццяна Ткачова (All rights reserved)