16 июля министр внутренних дел Германии Нэнси Фезер запретила деятельность фирм, издающих журнал Compact, организующих его офлайн-мероприятия, а также выпускающих связанную с ним видеопродукцию. В тот же день по немецким СМИ и социальным сетям разошлись кадры обысков в доме главного редактора издания Юргена Эльзессера, в офисах и квартирах других ведущих сотрудников.
Compact начал выходить в 2010 году и за эти годы стал важной частью крайне правого фланга немецкой политики. Его идеологическую линию красноречиво характеризует обложка последнего — июльского — номера. Вынос на ней звучал как «Германия для немцев» (Deutschland den Deutschen). Сам Эльзессер прошел долгий путь от левого радикала, призывавшего к революции в Германии и борьбе с немецким «неоимпериализмом» после объединения, до крайне правого публициста с выраженным антиамериканским и антисемитским уклоном. В начале нынешнего года он заявил: «Я не путинферштеер, я Путина сторонник» (Ich bin kein Putinversteher – ich bin ein Putinunterstützer).
Страницы Compact отдавались под конспирологические теории об 11 сентября, о «глубинном государстве», о всеобщей вакцинации в период пандемии, о «Ротшильдах и Рокфеллерах», о «великом замещении». Роль издания в немецкой политике состоит также в том, что оно стало площадкой, которая связывала правых радикалов, не делавших ставку на парламентскую работу, с идеологами и функционерами «Альтернативы для Германии», которая, напротив, борется за власть в легальном поле.
Ко всему прочему это был еще и достаточно успешный бизнес. Тираж издания составлял около 40 тысяч экземпляров (на YouTube-канал был подписано почти 350 тысяч человек), а продажа в онлайн-магазине разнообразной продукции — включая правоэкстремистскую литературу — приносила Compact несколько сот тысяч евро в год.
Но даже на такого рода СМИ распространяется особая защита, гарантированная прессе немецким Основным законом. В Германии нет общенационального закона о СМИ, и регулированием в этой сфере каждая федеральная земля занимается самостоятельно. И даже региональные власти не могут запретить издание полностью — только отдельные публикации или выпуски и только по решению суда.
Но МВД не в первый раз за последние годы воспользовалось своим правом в некоторых случаях запрещать объединения и ассоциации (к ним, согласно немецкому закону, относится фирма, выпускавшая Compact). Как минимум некоторые юристы сомневаются, что в этом случае ведомство поступило законно, поскольку деятельность СМИ была для Compact ключевой, а значит, власти должны были руководствоваться принципами неприкосновенности прессы, зафиксированными в Основном законе.
Эльзессер, в любом случае, будет оспаривать решение МВД в суде, но действиями властей обеспокоены и журналисты, которых никак нельзя назвать его единомышленниками. Об этом статья в издании Übermedien в переводе дekoder’а.
Подписывайтесь на наш телеграм-канал, чтобы не пропустить ничего из главных новостей и самых важных дискуссий, идущих в Германии и Европе. Это по-прежнему безопасно для всех, включая граждан России.
сВо вторник утром [16 июля] настроение у Дуньи Хаяли, очевидно, было отличное. Запостив в соцсети X (бывший Twitter) фотографию Юргена Эльзессера, который открывал дверь полицейским, прибывшим на рассвете на обыск, она написала: «Символичное фото: так выглядит защита свободы и слова... ».
Этому обыску предшествовал запрет журнала Compact, которым руководит Эльзессер. Кроме того, по распоряжению министра внутренних дел Нэнси Фезер (СДПГ) были заблокированы интернет-магазин, два YouTube-канала и прочие площадки этого издания. По мнению журналистки ZDF Хаяли (а она как-никак ведущая главной новостной программы общественно-правового телеканала), этот запрет не что иное, как большая победа для демократии и свободы слова.
Но есть и другие мнения. Например, корреспондент DIE ZEIT в Великобритании Йохен Биттнер написал в X:
«При всем презрении к расистской грязи #Compact, если, по нашему Основном закону, для запрета партии нужно соблюсти множество условий, то, наверное, и СМИ нельзя просто взять и закрыть по распоряжению министра, или как?»
Журналист Stern Мартин Дебес, много лет пишущий о правом популизме и об ультраправых в Тюрингии и Восточной Германии в целом, считает данный запрет «проблематичным». По его словам, Compact — это, бесспорно, ультраправое СМИ, но:
«Определяющий вопрос звучит так: Compact — это в первую очередь общественное объединение или все-таки, скорее, печатное издание? И если второе, то не распространяется ли на него, как, собственно, и на Stern, особая конституционная защита?»
Этот «решающий» вопрос связан с тем, что Фезер запретила Compact именно в соответствии с законом «Об объединениях и ассоциациях» (статья 3), обосновав это антиконституционным характером его деятельности (согласно статье 9 Основного закона). Иными словами, Compact в логике МВД — это не печатный орган, а объединение, воинственно выступающее против свободного демократического порядка. Конкретная правовая форма (GmbH, e.V., GbR и т. д.) при этом роли не играет.
Закон «Об объединениях» (Vereinsrecht) против свободы слова, гарантированной 5 (1) статьей Основного закона (Art. 5 (1) GG)
Фезер обосновала запрет следующим образом: Compact разжигает «ненависть к евреям, людям с миграционным прошлым и нашей парламентской демократии самым неприемлемым образом». Журнал распространяет «материалы антисемитского, расистского, историко-ревизионистского и конспирологического характера, а также направленные на возбуждение ненависти к меньшинствам». С его страниц ведется «активная пропаганда свержения действующего политического строя» и поощряются «действия, направленные против конституционного порядка». Подробное обоснование министерства до сих пор не опубликовано, но сообщается, что эксперты МВД подготовили около 80 страниц доказательств против Compact. Не было сомнений, что Эльзессер и Compact захотят оспорить запрет в суде, вскоре об этом было объявлено официально.
Есть что вспомнить
Запрет вызвал полное недоумение и у автора DIE ZEIT Ларса Вайсброда. В нескольких твитах он выразил удивление, «что исполнительная власть вообще может вводить такого рода запреты». И заметил: «Правовое государство я себе представлял как-то иначе».
Позже он удалил свои твиты и заявил с довольно удивительной откровенностью, что при предыдущих блокировках подобного рода «не изучал информацию глубоко и ни о чем таком не думал».
А вот внимательным читателям нашего сайта эта уловка из конституционного права и законов о СМИ должна быть хорошо знакома. Еще в августе 2017 года министр внутренних дел Германии Томас де Мезьер запретил сайт linksunten.indymedia, а в 2016 году — ультраправый сайт Altermedia. В обоих случаях речь шла именно о запрете объединения на основании соответствующего закона.
«Репортеры без границ» тогда назвали этот запрет «тревожным сигналом» и по поводу linksunten.indymedia писали:
«То, что правительство запретило журналистский интернет-портал, каким бы он ни был, с помощью лазейки в законе об объединениях, позволяющей избежать дискуссии о свободе прессы, — крайне сомнительно с точки зрения верховенства права».
Юрист и координатор НКО «Общество гражданских свобод» (GFF) Давид Вердерманн в деле Compact приходит к аналогичной оценке. В посте на X он назвал запрет, «по всей видимости, незаконным».
В 2020 году Вердерманн рассказывал о деле linksunten.indymedia на Verfassungsblog и подробно осветил, в чем правовая проблематичность запретительных конструкций, которые МВД выстраивает на основе закона «Об объединениях».
Обеспокоенность выразил и юридический онлайн-журнал Legal Tribune Online (LTO). У Йошки Бухгольца и Макса Колтера «больше всего вопросов» вызвало то, «можно ли оправдать запрет публикаций наличием в них содержания, которое само по себе не было признано уголовно наказуемым». С другой стороны, главный редактор LTO Феликс В. Циммерман в интервью Welt сказал, что запрет вполне может остаться в силе. Если уж Эльзессер сам говорил, что его цель не просто издавать газету, а свергнуть режим, то в суде будет сложно доказать, что речь шла только и исключительно о СМИ.
Но даже беря в расчет все эти примеры, сложно сказать, останется ли запрет в силе. В случае с linksunten.indymedia и Altermedia было по крайней мере известно, что они распространяли нарушающие закон материалы, в том числе содержавшие призыв к насилию. Между тем Юрген Эльзессер утверждает, что ни разу за всю историю Compact не было ни доказательств чего-либо подобного, ни расследований по соответствующему поводу.
Запрет и наказания
Но ведь и в деле linksunten.indymedia чиновники предстали не в лучшем свете: судебное производство в связи с «созданием преступной организации» (статья 129 УК ФРГ) в отношении лиц, которых органы безопасности считали владельцами сайта, было прекращено. Не удалось установить и их причастность к найденному «оружию», о котором трубили в СМИ.
В итоге иск, оспаривающий запрет, был отклонен по формальным причинам как в Федеральном административном суде, так и в Федеральном конституционном суде, и до подробного обсуждения правомочности решения с точки зрения прав СМИ дело вовсе не дошло. Раз (из опасения уголовного преследования) истцы не признали себя участниками объединения, которого, по их мнению, не существовало, у них не было и полномочий подавать в суд, посчитали судьи. Только члены объединения вправе оспаривать его запрет.
А вот последствия запрета ощущаются до сих пор. Например, прокуратура Карлсруэ возбудила дело против редактора независимой радиостанции Фрайбурга Radio Dreyeckland Фабиана Кинерта за ссылку на архив портала linksunten.indymedia, запрещенного в 2017 году. По версии обвинения, тем самым он проигнорировал запрет данного объединения (ст. 85 УК ФРГ). В результате в январе 2023 года в редакции, а также в частных помещениях прошли обыски. Через полтора года после этого, в июне 2024 года, Кинерт был оправдан в суде первой инстанции. И теперь в связи с обысками рассматривается конституционная жалоба по поводу нарушения свободы прессы и радиовещания.
Совсем другой лейтмотив
Бросается в глаза то, как оперативно и подробно высказались многие журналисты в соцсети Х и в СМИ. Кто-то критиковал этот запрет (как Николас Поттер в taz), кто-то его поддержал (например, Антон Райнер в Spiegel) — но, так или иначе, все как будто вдруг осознали принципиальность происходящего.
Возможно, все дело в популярности и значении журнала Compact, но все же это выглядит очень странно. Ведь когда запрещали linksunten.indymedia, в немецких СМИ не было ничего даже близко напоминающего такое прозрение:
-
Spiegel тогда назвал запрет «серьезным ударом по ультралевым».
-
Информацию о том, что у обвиняемых было найдено оружие (впоследствии оказавшуюся ошибочной), Немецкое агентство печати (dpa) распространило, не имея подтверждения.
-
Welt писала, что «закрытие ультралевого сайта было абсолютно верным».
-
А Deutschlandfunk провозгласил: «беззаконию нет места и в интернете».
Лейтмотив заметно отличается от того, что звучит сейчас, после закрытия журнала, который с 2021 года классифицируется Федеральной службой защиты Конституции как «определенно правоэкстремистский» и сам себя называет частью активистского движения.
Хотя, например, Михаэль Ханфельд из FAZ остался верен себе. В свое время он считал запрет «опьяненного левацким насилием» linksunten.indymedia совершенно обоснованным, а сегодня приветствует эту меру в отношении Compact. Потому что, пишет он, поздно опасаться «того, что читателей и зрителей могут подстрекать к действиям, направленным против конституционного порядка», нужно «в свете нарастающего разгула, творящегося в Compact, просто констатировать, что это происходит».
Столь определенное отношение к запретам отличается как минимум одним — последовательностью.
Один шаг до цензуры
И все же брать на вооружение закон «Об объединениях» в качестве лазейки для запрета СМИ кажется крайне сомнительным решением. Ведь это позволяет государству запрещать опубликованное, не утруждая себя необходимой конституционной проверкой. И избавляет его от необходимости даже рассматривать более мягкие меры, такие как удаление отдельных статей, как того требует Европейский суд по правам человека. До цензуры неугодных СМИ — один шаг.
Для свободы прессы лучше — и здесь Ларс Вайсброд прав, — если такие решения будут не приниматься исполнительной властью (которая рано или поздно может быть назначена партией АдГ или ей подобной), а передаваться в Федеральный конституционный суд, как в случае с запретом политических партий. А сегодняшняя власть, прежде всего в лице Нэнси Фезер, напротив, изо всех сил пытается наделить «обороноспособную демократию» все новыми полномочиями и все более строго проводит границы дозволенного. Кажется, ей не приходит в голову, что созданные прецеденты могут однажды послужить другим целям. В конце концов, подрыв основных прав и свобод, безусловно, пойдет на пользу не либеральной демократии, а ее врагам.
Можно, конечно, возразить, что все эти соображения не применимы к Compact и всем остальным действующим лицам. Что все это волки в шкуре СМИ, которые лишь прикрываются свободой слова, чтобы уничтожить демократию. Но достаточно ли тому доказательств — вопрос пока открытый.
