В 80-ю годовщину начала Великой Отечественной войны «декодер» вновь обращается к истории, пожалуй, самой забытой категории жертв нацизма — подневольных тружеников, угнанных в Третий рейх из оккупированных районов Советского Союза. По возвращении домой остарбайтеров встречали подозрением в предательстве; послевоенная Германия начала выплачивать им компенсации позже, чем всем остальным пострадавшим; многие немецкие фирмы по сей день отказываются признавать, что использовали подневольный труд.
Город Зинген на юго-западе Германии на рубеже XIX-XX веков превратился в один из крупнейших индустриальных центров региона. Знаете куриные кубики «Магги» — знаете Зинген. Впрочем, в те времена компания специализировалась больше на производстве соусов и сухих приправ. Это, казалось бы, совершенно мирное производство очень пригодилось вермахту в годы войны — до двух третей продукции фирмы шло на армейские нужды. А удовлетворялись они руками остарбайтеров, согнанных в Зинген со всей Европы и работавших также на других городских предприятиях.
Как город постарался забыть, а потом мучительно вспоминал, что к концу войны каждый шестой его житель был родом из СССР, — в статье историка Кармен Шайде. Она вышла на образовательной платформе Lernen aus der Geschichte и в зингенском выпуске газеты Südkurier — еще одно свидетельство того, что изучение принудительного труда стало важным способом проработать нацистское прошлое для немецкой региональной прессы.
В городе Зинген у горы Хоэнтвиль на юге Бадена, недалеко от швейцарской границы, есть промзона. В ней стоит католическая часовня, фундаментом которой служит бомбоубежище времен Второй мировой. Построена она была в 1946–1947 годах на границе лагеря для тысячи немецких военнопленных во французской зоне оккупации. Человеколюбивый комендант лагеря Жан де Линьи (1908–1976) уже тогда хотел сделать первый шаг к примирению с недавними врагами, и строительство лагерной часовни оказалось важной вехой на этом пути. Часовня была освящена в 1947 году. Она охраняется как исторический памятник, а с 2016 года вошла в число мемориальных комплексов Земельного сообщества мемориалов и мемориальных инициатив Баден-Вюртемберга.
Подневольный труд в годы нацизма
Девиз историков-любителей 1980-х годов гласил: «Копай у себя под ногами». Если последовать этому призыву, то в Зингене можно обнаружить сразу несколько взаимосвязанных историй о принудительном труде людей, угнанных из Восточной Европы. При нацистах здесь работало три больших предприятия, снабжавших армию: производитель продуктов «Магги», у которого был завод даже в оккупированном Киеве, алюминиевопрокатный завод, а также металлообрабатывающая компания «Георг Фишер Айзен» (Georg Fischer Eisen AG). 1 сентября 1939 года началась война, всех мужчин мобилизовали, и рабочих рук вскоре стало не хватать. Поначалу на освободившиеся места пришли женщины. До начала войны работать для немецкой женщины, особенно для замужней, считалось аморальным, но политика партии быстро изменилась: теперь женщин, наоборот, призывали трудиться — на фабриках они должны были служить народу, подобно мужчинам на фронте. Согласно новой идеологии, «немецкую народную общность» объединяли трудолюбие, преданность, послушание и дисциплина — качества, полезные для военного производства.
Однако это не решило проблему дефицита кадров, поэтому государство вскоре занялось насильственной депортацией в Рейх для подневольного труда людей с территорий, оккупированных вермахтом. Расистская пропаганда тех лет предполагала четкую иерархию, и на самом дне находились бесправные остарбайтеры — граждане Советского Союза, которым предписывалось носить на видном месте бело-синюю нашивку с надписью OST. Архивы хранят множество документов, посвященных тому, как надлежало обращаться с такими людьми: они считались «чуждыми» немецкому народу, над ними можно было без каких-либо последствий издеваться, их можно было убивать. Мужчины и женщины, попавшие в Зинген после 1942 года, рассказывали, что в Штутгарте и Ульме их выстраивали на площади, словно скот, и оттуда распределяли на производства, в семейные или крестьянские хозяйства. На каждого заводилось дело с фотографией и регистрационным номером, а также выписывалась так называемая «карточка рабочего», которая заменяла удостоверение личности и которую необходимо было всегда иметь при себе.
«Рабы Гитлера» (так их будут называть впоследствии) размещались в специально возведенных лагерях при предприятии или фабрике: это были простейшие и тесные деревянные бараки, обнесенные колючей проволокой. Зимой в них было холодно, летом — жарко, у работников не было никакого личного пространства, гигиенические условия были крайне примитивными, кормили людей плохо; жизнь становилась все более невыносимой. То, что они лишены всяких прав, демонстративно подчеркивалось: и в повседневной жизни, и физическим отделением от «немецкой народной общности». Во время войны в лагерях на территории Зингена проживали более 3000 остарбайтеров. Их формальные зарплаты были крайне низки, а фактически просто не выплачивались: из них вычиталась «стоимость проживания» и взимались штрафы без указания причин. А если что-то оставалось, то из «заботы» об иностранцах деньги переводили на счет предприятий, способствуя их процветанию. Некоторые компании до сих пор скрывают факт использования подневольного труда, не говоря уже о выплате компенсаций.
Послевоенная ситуация и перемещенные лица
Разговор о жизни, судьбе и страданиях людей, насильно угнанных в Германию, долгие годы оставался табуированной темой как на Востоке, так и на Западе. После капитуляции Рейха 8 мая 1945 года «перемещенных лиц» нужно было как можно скорее вернуть на родину. Между тем жителям Зингена и окрестностей тяжело давалось взаимодействие с «новой властью» в лице французских оккупационных войск, а также с введенными ими ограничениями. Городские архивы хранят множество полицейских отчетов о краже продовольствия и сексуальных домогательствах, совершенных и освобожденными остарбайтерами, и французами. Так сразу после падения нацизма сформировался новый нарратив о немцах как жертвах, отвлекающий внимание людей от осознания их собственной вины.
В Советском Союзе отношение к возвращающимся остарбайтерам было крайне подозрительным: их считали коллаборационистами, которые избегали отправки на фронт в самые суровые годы войны. Их свозили в фильтрационные лагеря НКВД, чтобы провести строгий допрос. Молодых мужчин сразу же призывали в Красную Армию, женщин отправляли в родные деревни пешком, а некоторые после фильтрационных лагерей оказались в печально известном ГУЛАГе.
В 1942-1943 годах немецкие оккупационные власти на Востоке, никого не щадя, угоняли на работы в том числе детей и молодежь, чтобы выполнить квоту. Многие из тех, кто возвращались в украинские, белорусские и литовские деревни, были очень молоды. В трудное и голодное послевоенное время там требовались рабочие руки, так что готовых работать на сельскохозяйственном производстве часто не особенно расспрашивали, где они провели военные годы. Из воспоминаний мы знаем, например, о женщине, которая скрывала, что была угнана в Германию, чтобы устроиться продавщицей в Полтаве. Так поступали многие пострадавшие, особенно женщины, родившие детей во время работ в Германии.
Тема подневольного труда на немецких предприятиях постепенно зазвучала в Германии лишь в 1980-х годах. На рубеже веков была начата выплата компенсаций через специально созданный фонд «Память, ответственность и будущее». Сегодня очевидцев тех событий почти не осталось в живых, но потомки бывших «рабов Гитлера» пытаются выяснить то, о чем было принято молчать даже в кругу семьи, — именно поэтому столь важно хранить память о жертвах принудительного труда и их историях.
Сохранение памяти и борьба за компенсации
Часовня святой Терезы служит напоминанием о нацистской диктатуре и страданиях подневольных тружеников и тружениц. Важную роль в увековечении этой памяти сыграл человек, который еще в детстве видел большой «лагерь для остарбайтеров», где после 1945 года разместили немецких военнопленных. Вильгельм Йозеф Вайбель, 1934 года рождения, участвовал в освящении часовни мальчиком-министрантом, а когда лагерь был закрыт и часовня осталась бесхозной, боролся за ее сохранение. Еще важнее была его исследовательская работа: в 1960-е годы, в разгар холодной войны, он начал изучать историю Зингена и случайно обнаружил в подвале завода «Георг Фишер» картотеку с личными делами остарбайтеров. Вайбель попытался выяснить, где сейчас эти люди, и написал несколько писем в Советский Союз, но получил из-за железного занавеса лишь приглашение пройти курс русского языка от московского радио. Поиски сдвинулись с мертвой точки, только когда благодаря реформам Михаила Горбачева в середине 1980-х годов задул «ветер перемен». С Вайбелем связался украинский журналист Василь Котляр из Полтавы. В августе 1989 года Котляр опубликовал в местной газете обращение к бывшим остарбайтерам из Зингена и в ответ получил множество писем с воспоминаниями. Переводы некоторых писем хранятся в личном архиве Вильгельма Вайбеля; они оцифрованы вместе с другими, не менее впечатляющими текстами и дневниками. Эти свидетельства используются сейчас в просветительских целях. Они рассказывают о судьбах людей, сохраняя память об этой странице истории: очевидцы рассказывают о своей жизни в СССР до депортации, о пути в Германию, о работе на предприятиях и бытовых условиях в лагерях и на крестьянских дворах, о жестокостях фашистов и сочувствии со стороны некоторых немцев, о травматическом опыте и стратегиях выживания.
Вильгельм Вайбель не ограничился перепиской с украинским журналистом, и в 1991 году сам отправился в Полтавскую область, чтобы организовать встречу с бывшими остарбайтерами. Он ждал этой встречи с огромным волнением. Попросил прощения за беззаконие и пережитые страдания у людей, которых собралось около 200. Также помог многим бывшим подневольным труженикам и труженицам из бывшего СССР собрать подтверждающие документы, необходимые для получения компенсации — пусть и достаточно символической. Книга Вайбеля «Тени у Хоэнтвиля» рассказывает о тех тяжких страницах истории города, которым посвящена экспозиция мемориального комплекса.
В 2019 году в прокат вышел документальный фильм «Летописец» (Der Chronist), повествующий о Вильгельме Вайбеле и о насилии, связавшем историю Зингена с Восточной Европой. В нем удалось зафиксировать важные свидетельства очевидцев тех событий. Частный архив Вилли Вайбеля передан в муниципальный архив Зингена, важные документы оцифрованы. В 2006 году Вайбель основал Фонд часовни святой Терезы, который продолжает работу по изучению исторического наследия и сохранению памяти. Несмотря на свой преклонный возраст, Вайбель сам регулярно водит экскурсии по часовне. Он посвятил всю свою жизнь примирению и продолжает неустанно работать над ним по сей день.
Две трети из почти трех миллионов советских остарбайтеров были женщинами. Генеральный уполномоченный по привлечению рабочей силы Фриц Заукель, с марта 1942 года отвечавший прежде всего за сбор и депортацию всех подневольных работников для рейха, однажды сказал: «Я буду использовать этих русских женщин сотнями и тысячами, они будут работать на нас, они выдерживают десятичасовой рабочий день и делают любую мужскую работу»