25 декабря 2022 года в интервью ВГТРК Владимир Путин снова обвинил геополитических оппонентов в «растаскивании исторической России», то есть в распаде империи и ослаблении российского влияния по периметру границ страны. При этом миссия России, по словам Путина, заключается в «объединении русского народа».

Подобной риторикой изобилуют выступления российских политиков и лидеров общественного мнения. Как правило, они касаются Украины, но в них легко прочитывается и отношение к Беларуси, хотя слова тут и подбираются другие — «союзное государство», «интеграция», «защита суверенитета». Но ни у беларуской власти, ни у ее противников нет сомнений по поводу того, как Кремль видит границы «исторической России» и кого, кроме Украины, предполагается объединять в «русский народ». 

Возможное поглощение, оккупация или аннексия Беларуси обсуждаются с конца 1990-х. Ничего определенного о таких планах мы не знаем, хотя регулярное их опровержение не может не показаться странным и не вызывать настороженность. Вот и на пресс-конференции в Минске 19 декабря 2022 года Путин заявил, что Россия «не собирается поглощать» Беларусь. А Лукашенко отметил, что «после этих масштабных переговоров будут говорить, что все: уже в Беларуси нет власти, здесь уже россияне (...) управляют страной. Еще раз хочу подчеркнуть (...): никто, кроме нас, Беларусью не управляет».

Сохранение и постоянное усиление российского влияния в Беларуси остается серьезной политической и экономической проблемой и даже угрозой государственности, какой бы риторикой это ни прикрывалось. Политический кризис 2020 года и война 2022-го открыли России новые возможности для усиления своего контроля. Чего ждать от этого процесса в ближайшее время?

Экономика зависимости: от СССР до нашего времени 

До 1991 года Беларусь была частью СССР, а вовлечение в общесоюзную экономику было характерно для всех советских республик. Особенность Беларуси — в политике экономической зависимости, которая проводилась уже после получения государственной независимости. В 1992–1994 годах средняя доля России в экспорте Беларуси была около 42,1%, в импорте — 52,8%. Спустя тридцать лет мы видим практически такие же цифры. Ожидается, что по результатам 2022 года доля России в экспорте может вырасти до 60–70%, но даже это будет только повторением рекордов «медового периода» интеграции во второй половине 1990-х. В 1997–1998 годах значение России в экспорте достигло рекордных 65%, а максимальные значения России в импорте (более 60%) приходятся на 2000–2005 годы. 

Таким образом, степень экономической зависимости Беларуси от России за три десятилетия практически не изменилась и остается на уровне первых постсоветских лет. Для всех остальных бывших союзных республик ситуация выглядит иначе. В 2021 году доля России в экспорте Латвии составила 8,5%, Украины — 4,7%, Молдовы — 3,6%, Азербайджана — 8,4%, Армении — 19%, Беларуси — 42,8%. 

Беларусь прочно занимает место самой зависимой от России страны. В 2010-х власти пытались эту зависимость сократить, выдвинув известную формулу внешней торговли: ⅓ — Запад, ⅓ — Россия и ⅓ — остальной мир. Но поставленные цели так и не были достигнуты. 

Чего же можно ожидать в условиях санкций и войны? Только усиления экономического влияния России как рынка сбыта, маршрута транспортировок, источника сырья и технологий, поскольку намерения властей Беларуси сделать мощный прорыв на азиатские рынки едва ли реализуемы. Но каких-то радикальных системных решений (введения единой валюты, Центрального банка) в условиях войны и санкций ждать также не стоит. Скорее всего, Беларуси предстоит новый этап «ползучей интеграции» — унификации в различных сферах с российским законодательством, стандартами, правилами и технологиями. Похоже, самые тяжелые потери для экономического суверенитета Беларуси стоит ждать в области налогов, таможенного и пограничного регулирования, также в переориентации целых отраслей на российский рынок (в частности, IT-сферы). 

Безопасность и вооруженные силы: всеобъемлющая зависимость

В течение десятилетий европейские и американские политики и эксперты дискутировали о том, насколько Беларусь можно считать самостоятельным субъектом в области безопасности и военного строительства. Часть не видела разницы между Беларусью и Россией, другие пытались найти не только различия, но и стратегические противоречия. 

Война в Украине, кажется, поставила на этой дискуссии крест. Власти Беларуси пропустили через свою территорию российские войска, предоставили в их распоряжение гражданскую и военную инфраструктуру, а в сентябре 2022 года создали с Россией региональную группировку войск, на неопределенный срок разместив у себя иностранных военных. 

Зависимость Беларуси в сфере безопасности действительно всеобъемлющая и включает в себя поставки вооружений, систему военного образования, общие стандарты и планирование, обмен разведывательными данными, регулярные совместные учения, бессрочное присутствие российских войск, совместную группировку, отсутствие либо минимальное военное сотрудничество с другими странами и т.д. Следующим шагом могло бы быть создание единого командования и общей армии, но этого ожидать не стоит: наличие собственной армии слишком важно для сохранения действующей власти. 

Скорее всего, российские войска останутся в Беларуси бессрочно. Военная и гражданская инфраструктура, а также информационное пространство будут использоваться Россией в военных целях, и Россия окажется единственным партнером в военной сфере. Власти Беларуси в значительной мере утратят стратегическую автономию в области безопасности и будут вынуждены встраиваться в российскую стратегию. И все же, повторимся, по нашему мнению, объединения командования и армий не произойдет, собственная иерархия и структура сохранятся. 

Внешняя политика: российский протекторат 

Контроль над страной — это прежде всего контроль над ее внешней политикой. В этой сфере Беларусь понесла ощутимые потери из-за усиления российского влияния за последние два года. Еще три года назад Лукашенко мог в течение нескольких месяцев провести встречи с Путиным, с советником президента США и с делегацией европейских или азиатских политиков. Сейчас это невозможно. Проявлений внешнеполитической самостоятельности все меньше, а российская повестка стала определяющей. 

Еще в 2021 году даже в конфликте беларуских властей с ЕС и США просматривалась собственная инициатива и логика — контрсанкции, посадка международного рейса, инициирование миграционного кризиса. В 2022 году основным трендом стало встраивание внешнеполитической активности беларуских властей в российскую. В конфликте в Украине позиция Беларуси мало отличима от российской, которую беларуские власти озвучивают и оправдывают на различных международных и региональных площадках (ООН, ШОС, ОДКБ, СНГ). Предпринимались попытки «прорыва» в азиатском направлении, но этот трек также развивался с помощью и под воздействием политики России и пока не выглядит хотя бы как частичный противовес российскому влиянию. 

Долгое время внешняя политика властей Беларуси вызывала опасения и раздражение Кремля. За последние два года Россия добилась доминирующего влияния над ней и вряд ли от него откажется. Свобода действий у Беларуси останется, но не на западном направлении — там Россия будет навязывать максимальную координацию или даже прямой контроль. Вероятно, беларуская внешняя политика будет все больше интегрироваться в российскую, остальные направления и инициативы будут развиваться по остаточному принципу. Выход из этой ситуации возможен только при глубоких изменениях в отношениях России и Запада или при условии политического кризиса в России.  

Свобода действий внутри: куда Москву не пускают

А вот во внутренней политике самостоятельность беларуских властей остается не просто высокой, но решающей. Если в 2020 году Кремль еще мог осторожно критиковать Минск за непропорциональное использование силы против оппонентов, давать советы по поводу конституционной реформы и внутриполитического диалога, то сейчас воздерживается от прямого влияния на внутриполитические процессы.

Конституционная реформа превратилась в формальность, де-факто ничего не меняя в политической системе. Власть стала еще более централизованной, а процедура избрания нового органа (Всебелорусского народного собрания, ВНС) сделала политические изменения еще менее вероятными. 

Вопреки многим прогнозам, кризис 2020 года не привел к усилению влияния Москвы на внутреннюю политику. Скорее наоборот, он сделал систему власти в Беларуси еще более закрытой для внешнего проникновения. Формирование пророссийских организаций и партий, активизировавшиеся после кризиса 2020 года, прекратилось, а развитие большинства пророссийских инициатив взято под государственный контроль. 

В ближайшее время следует ожидать сохранения такой тенденции. В обмен на поддержку войны в Украине и внешнеполитическую лояльность власти Беларуси получат возможность сохранить полный контроль над внутренней политикой и организацией госсистемы. В этой сфере не стоит ждать структурных сдвигов, таких как создание наднациональных органов или инкорпорации в состав России. Последней останется сделать ставку не на развитие союзных институтов или формальных организаций и партий внутри Беларуси, а на усиление неформальных сетей и центров влияния. Возможностей для этого хватает как никогда. 

Культура, идентичность, «идеология» 

Серьезные изменения в сфере идеологии начались уже в августе–сентябре 2020 года, сразу после возникновения политического кризиса. Государственные СМИ и идеологическая вертикаль стали активно использовать пророссийские нарративы, а часто и просто русские националистические лозунги. Запад превратился в главный источник угроз, Россия — в страну для подражания, ее роль в истории и культуре Беларуси представлялась как исключительно позитивная. 

Это сочеталось с крайне негативной оценкой исторических (несоветских) символов, «антироссийских» исторических фигур (таких, как Кастусь Калиновский), католического и польского влияния, а также сопровождалось антиукраинской и антизападной риторикой. К культу советского прошлого и Второй мировой войны добавились усилия по прославлению Российской империи. 

Пока новая волна русификации культуры имеет поверхностный характер и касается, главным образом, публичной коммуникации. Как это скажется на более глубинных процессах, связанных с исторической памятью и идентичностью, говорить пока трудно. Культурная политика остается противоречивой, государство продолжает поддерживать проекты, созданные не только в советской, но и в национальной культурной парадигме. В частности, политика в отношении беларуского языка существенно не изменилась, продолжают действовать программы сохранения и популяризации досоветского наследия. Не совсем ясно, связано ли это с осмысленным желанием сохранить национальные особенности или происходит по инерции, из-за дефицита времени и людских ресурсов на организацию репрессий.  

В любом случае, следует ожидать усиления российского влияния в области культуры, образования, политики идентичности и смежных сферах. В том числе в продвижении российской версии истории, с центральным фокусом на позитивном образе Российской империи. Глубина этих процессов пока непонятна, так как они могут вызвать сопротивление значительной части общества, да и стратегически не выгодны властям.     

Краткие выводы

Политика зависимости от России остается хронической проблемой, которая вышла на новый уровень после политического кризиса 2020 года и в результате того, что власти Беларуси поддержали полномасштабное вторжение России в Украину. Возможности для российского влияния и контроля значительно выросли. 

Следует ожидать роста экономического влияния Москвы в условиях изоляции Беларуси, а также еще большей зависимости в сфере внешней политики и сохранения ее в сфере безопасности. При этом пока не просматривается каких-то радикальных решений, таких как введение единой валюты, создание единой армии и полноценных наднациональных органов, тем более — формального поглощения Беларуси. 

Что касается внутренней политики, то здесь власти Беларуси вряд ли сдадут позиции, и их контроль над государственной системой сохранится. В сфере культуры и национальной идентичности, скорее всего, продолжится борьба противоречивых тенденций. Влияние России и российских нарративов будет усиливаться, особенно в публичной коммуникации и официальной идеологии, а также на фоне вытеснения из страны большинства негосударственных СМИ и значительной части ученых и интеллектуалов. Но сохранится и общественное сопротивление этим процессам, а потому глубоких изменений добиться будет непросто. Кроме того, чрезмерное усиление России в сфере культуры и идентичности противоречит интересам властей по контролю над внутренней ситуацией, поэтому их политика в этой сфере может оказаться далеко не настолько последовательно пророссийской, как это декларируется на словах.

Текст: Андрей Казакевич
Опубликовано: 01.02.2023