Нападение боевиков движения ХАМАС на Израиль 7 октября прошлого года, убийство около 1200 израильтян и захват 251 заложника-еврея, затем ответная военная операция израильской армии с десятками тысяч погибших — все это вызвало огромное напряжение в значительной части мира. Эскалация этого непрекращающегося конфликта давно не была столь длительной, а связанные с ним дискуссии в западных странах — такими острыми. Германия — не исключение. В этой стране, для которой на протяжении многих десятилетий защита безопасности Израиля была важной частью самосознания, теперь непривычно громко звучат голоса критиков израильских властей. Одновременно выросло число преступлений на антисемитской почве — с начала 2024-го вдвое по сравнению с аналогичным периодом прошлого года.
Немецкий исследователь современного марксизма Инго Эльбе возлагает существенную долю ответственности за происходящие изменения на распространение в научных и университетских кругах постколониальной теории. По его мнению, она упрощает политические и исторические реалии и делает шаблонным восприятие общественных процессов. В результате Израиль оказывается в фокусе критики адептов этого направления без учета сложности его истории, как и истории еврейского народа в целом.
Читайте статью Эльбе для издания Jüdische Allgemeine в переводе дekoder’а.
Подписывайтесь на наш телеграм-канал, чтобы не пропустить ничего из главных новостей и самых важных дискуссий, идущих в Германии и Европе. Это по-прежнему безопасно для всех, включая граждан России и Беларуси.
«Остановить террор против евреев». Акция солидарности с Израилем в Берлине 22 октября 2023 года / Фотография © IMAGO / Olaf Schuelke
Волна ненависти к Израилю захлестнула западные университеты после погрома 7 октября. Мы имеем дело со значительной радикализацией левых сил, почва для которой была подготовлена задолго до этих событий. Постколониальная теория, доминирующая на сегодняшний день во многих областях науки, вносит в эти процессы существенный вклад. Согласно этой теории, следы постколониального мышления сохраняются в способах познания и социальных структурах даже после формального окончания колониального господства. Мотив «колониальности» — собирательного понятия для того, чтобы диагностировать, что западный миропорядок на протяжении пятисот с лишним лет подвергает так называемый Глобальный Юг дискриминации по расовому признаку и даже геноциду — объявляется главным критерием оценки исторических событий и актуальной социальной критики.
Адепты этого нового, но получившего широкое распространение нарратива считают, что принцип «колониальности» служит ключом к пониманию иудаизма, сионизма, антисемитизма и Шоа. Это приводит к систематическим теоретическим искажениям: концептуальному растворению антисемитизма в расизме, релятивизации Холокоста в числе других преступлений колониализма, демонизации Израиля и игнорированию исламского и арабского антисемитизма.
Историк из Израиля Анита Шапира справедливо подмечает: «Идеален тот еврей, который стал жертвой»
Демонизация Израиля давно стала обычным делом для представителей этого течения и происходит в разных формах. Часто антисемитские мотивы переносятся непосредственно на Израиль. Например, культовая представительница постмодернистских левых Джудит Батлер говорит о том, что Израиль «убивает детей». Она заставляет вспомнить легенду о еврее, обреченном на вечные скитания, когда обвиняет евреев в том, что, защищая национальное государство, те предают свою сущность, которая состоит в том, чтобы жить в диаспоре, оставаясь в зависимости от других. Историк из Израиля Анита Шапира справедливо подмечает: «Идеален тот еврей, который стал жертвой».
Тут происходит пресловутое уравнивание национал-социализма и Израиля. Последний якобы продолжает дело национализма, которое довело до Холокоста, в связи с чем видные приверженцы постколониальной теории прибегают к гротескным аналогиям. Если верить им, ситуация в секторе Газа или на Западном берегу реки Иордан напоминает нацистские концлагеря или Варшавское гетто. По Рамону Гросфогелю, сионизм — это «гитлеризм», а евреи устраивают «охоту на палестинцев». В борьбе с Израилем «на карту поставлено будущее человечества». «Победа палестинцев», согласно его антисионистской идее искупления, «приведет человечество к более высокому уровню осознанности».
Израиль рассматривается как воплощение всех колониальных преступлений Запада, «уничтожающий коренной народ», то есть палестинцев. Американская активистка Линда Сарсур даже допускает, что еврейские поселенцы, все якобы белые, заслуживают расчеловечивания. Говоря о сионистах, она предупреждает: «Если вы… пытаетесь придать угнетателю человеческое лицо, это проблема». На таком фоне не так уж удивительно, что лондонский профессор Гилберт Ачкар, который еще в июне 2022 года участвовал в конференции “Hijacking memory” («Захватывая память»), организованной Центром исследований антисемитизма (ZfA) и Форумом Эйнштейна, назвал массовое убийство, совершенное ХАМАС 7 октября, не иначе как «отчаянным в некотором роде актом отваги».
Манихейские формулировки ведущих ученых явно подразумевают, что существует только одна жертва и только один виновник
Более изящная стратегия состоит в демонизации Израиля, завуалированной гуманистическими соображениями с помощью дереализации антисемитского насилия, как это делается в популярных «контекстуализациях» октябрьского погрома. В открытом письме, подписанном ведущими приверженцами постколониальной теории, такими как А. Дирк Мозес и Михаэль Ротберг, а также главой ZfA Штефани Шюлер-Шпрингорум, говорится: «75 лет изгнания, 56 лет оккупации и 16 лет блокады сектора Газа привели к возникновению спирали постоянно ужесточающегося насилия, остановить которое может только политическое решение».
Арабские погромы «Ишува» в 1920–1930-е годы, отказ палестинцев признать еврейское государство, агрессивные войны арабских армий против Израиля и его мирные предложения в 2000 или 2008 годах при этом полностью игнорируются — такого рода манихейские формулировки ведущих ученых явно подразумевают, что существует только одна жертва и только один виновник.
В основе такой формы демонизации лежит главный методологический и политический недостаток постколониальных исследований. Если следовать идеям Эдварда Саида об ориентализме — ключевом для этого направления мысли концепте, — то Запад в целях самоидентификации изобрел образ отсталого восточного Другого, чтобы в самовосприятии освободиться от своих отрицательных качеств и оправдать притязания на имперское господство.
Глобальный Юг часто видят исключительно как жертву или бессловесное пространство для проекций
При этом многие работы постколониального направления отличаются двойными стандартами: в них рассматривается только то, как Запад говорит о Глобальном Юге. Вопрос о сущностном содержании не поднимается, любое такого рода высказывание заведомо интерпретируется как часть нелегитимной стратегии колониальной власти.
Глобальный Юг часто видят исключительно как жертву или бессловесное пространство для проекций, чем концептуально лишают всякой самостоятельности. Исследователь ислама Бернард Льюис иронизировал по поводу «бремени вины белого человека» — варианта чувства собственного превосходства, только с негативным оттенком. Якобы одни белые европейцы могут быть ответственны за все беды мира.
«Другие», например исламистские режимы и движения, такие как Иран или ХАМАС, обычно даже не упоминаются в качестве действующих лиц. Если же совершенные ими акты насилия или характерные для них отношения власти вдруг, в качестве исключения, становятся предметом обсуждения, их не воспринимают всерьез. Антисемитские заявления представляют как нечто безобидное и оправдывают как риторику отчаявшихся жертв, а соответствующие действия — как реакцию на политику Запада или Израиля.
В качестве альтернативы часто «колониальной современности» превозносится «многополярный мировой порядок», что придает легитимность авторитарным державам
И даже у вариантов постколониального мышления, считающихся более комплексными, есть подводные камни. Колониальность и либеральная демократия рассматриваются как две стороны одной медали. При этом остается неясным, что должно прийти на смену «колониальной современности». В качестве альтернативы часто превозносится «многополярный мировой порядок» в духе левоориентированного этноплюрализма, что придает легитимность авторитарным державам, таким как Россия, Иран или Китай. Инструментом достижения таких «альтернативных современностей» должна стать «гибридность». Это означает, что (предположительно или реально) колониальные концепты, такие как права человека или демократия, должны быть пересмотрены со специфически этнокультурной точки зрения. Права человека, но в понимании определенной культуры. Или демократия, но «исламская». В таком виде они — желанные цели в борьбе с западной гегемонией. Это приводит к идеологическому союзу между постколониальными левыми и джихадистами — достаточно почитать недвусмысленные заявления таких левых властителей дум, как Джудит Батлер, Сьюзан Бак-Морсс, Вальтер Миньоло или Рамон Гросфогель.
Впрочем, бóльшая часть представителей левых академических кругов упражняется в отражении критики: они препятствуют процессу познания, создавая видимость невероятной сложности темы. Говорят, что, мол, одной-единственной постколониальной теории не существует. Или что между крайне дифференцированными постколониальными исследованиями и их упрощенным восприятием в активистских кругах лежит пропасть. Однако, несмотря на все внутренние различия постколониальных подходов, почти все вышеперечисленные модели аргументации встречаются настолько часто и, более того, среди таких видных представителей этого течения, что приходится говорить о преобладающем паттерне мышления.
И наконец, эти ученые часто сами выступают в роли активистов и так себя сами и воспринимают. Они приводят манихейские и до боли упрощенные аргументы, причем не только в открытых письмах против Израиля, которых на сегодняшний день уже столько, что немудрено сбиться со счета. От подобного академического активизма евреям двадцать первого века не приходится ждать ничего хорошего.