22 сентября состоялись третьи за три недели земельные выборы на востоке Германии — на этот раз в Бранденбурге. Как ранее в Тюрингии и Саксонии, «Альтернатива для Германии» и здесь существенно улучшила свой результат по сравнению с 2019 годом: вместо 23,5% набрала 29,2%. Но в итоге, как и пять лет назад, осталась второй, уступив социал-демократам (30,9%). Таким образом, по итогам сентябрьских выборов крупнейшую фракцию АдГ сумеет сформировать только в ландтаге Тюрингии — и даже там едва ли сможет войти в правительство.
Тем не менее рост популярности «Альтернативы» очевиден, и, если ничего не поменяется, она вполне может сформировать и вторую по численности фракцию в Бундестаге — по итогам парламентских выборов, которые должны пройти ровно через год. Часто политическую программу АдГ сводят к борьбе с нерегулируемой миграцией, и политологи долгое время называли ее «партией одной темы». Однако неприятие миграции — важнейшая, но только одна из составляющих мировоззрения «Альтернативы», в рамках которого они хотят кардинально изменить отношение к уязвимым группам и представителям различных групп меньшинства.
Угрозу в связи с возможным приходом к власти «Альтернативы» и проникновением ее идей в публичную дискуссию испытывают не только жители Германии с миграционным прошлым, но и люди с инвалидностью. О том, почему, рассказывает журналистка Марейце Кайзер в статье для газеты taz.
Подписывайтесь на наш телеграм-канал, чтобы не пропустить ничего из главных новостей и самых важных дискуссий, идущих в Германии и Европе. Это по-прежнему безопасно для всех, включая граждан России и Беларуси.
Первый раз Сара Баумгарт по-настоящему испугалась в 2018 году, когда увидела, казалось бы, незначительный парламентский запрос АдГ. Речь в запросе шла о количестве людей с инвалидностью в Германии и возможной связи инвалидности с инцестом и миграцией. «Тогда мне стало ясно, что на теме миграции они не остановятся», — говорит Сара Баумгарт.
Шесть лет спустя, в мае 2024 года, она сидит на сцене во Фрайбурге и рассказывает о своих страхах. «Как человек с инвалидностью, я как никто завишу от государственных структур», — объясняет 39-летняя спикерка, добавляя, что ее не обязательно депортировать и убивать, чтобы умертвить. «Если партия придерживается правоконсервативных взглядов, можно не сомневаться, что инвалиды находятся в зоне риска, история свидетельствует именно об этом».
Мероприятие посвящено связи демократии и инклюзии. Сара Баумгарт, которая работает уполномоченной по делам людей с ограниченными возможностями во Фрайбурге, считает, что в опасности и то, и другое. «За последние годы законы и постановления, которые существенно ограничивали мою жизнь и мешали мне, принимались уже не раз. Правоконсервативная эйблеистская политика представляет опасность для моей жизни».
Эта политика влияет не только на жизнь Сары Баумгарт, но и в целом на общественный климат. Уровень эйблеистского насилия последние годы неуклонно растет. Эйблеизм часто описывают как враждебность по отношению к людям с инвалидностью, но на самом деле это понятие шире. Речь идет о системе так называемой нормальности, где для инвалидности места нет. Люди с физическими ограничениями или хроническими заболеваниями в эту систему не входят и подвергаются дискриминации.
Эйблеизм убивает
Эйблеизм — это не только недружелюбные взгляды или бранные слова. Эйблеизм может убивать. Стоит только вспомнить 28 апреля 2021 года. В этот день младшая медсестра, работавшая в потсдамском Оберлинхаузе, убила четырех человек с инвалидностью и тяжело ранила еще одного. В июле 2021 года двенадцать человек с инвалидностью, проживавших в общежитии для людей с ограниченными возможностями, погибли в наводнении в округе Арвайлер, расположенном в земле Рейнланд-Пфальц. Несмотря на предупреждения, этим людям не помогли.
27 мая 2024 года в общежитие для людей с инвалидностью в Менхенгладбахе кинули камень с надписью «Эвтаназия — это выход». Именно понятие «эвтаназия» использовалось при национал-социализме, когда государство приказало уничтожить тысячи людей с тяжелыми хроническими заболеваниями и инвалидностью, в том числе детей и стариков.
Система так называемой нормальности играет важную роль в партии «Альтернатива для Германии» (АдГ). Программный лозунг, под которым она шла на выборы в Бундестаг в 2021 году, звучал как «Германия. Но нормальная». Что именно имелось в виду под «нормой», можно было увидеть на предвыборных плакатах: белые люди без признаков инвалидности. Чего на плакатах было не найти — это указания на существование однополых отношений, гендерно-чувствительного языка и человеческого разнообразия.
Все, что — с точки зрения АдГ — нормальным назвать нельзя, они преподносят как дикость и помешательство. Так, например, Максимилиан Кра назвал «Хронику дня простым языком» не иначе как «новостями для идиотов». Это слово само по себе — уже эйблеизм, потому что в качестве уничижительного термина использовалось в эпоху национал-социализма. Около тридцати общественных объединений опубликовали заявление, в котором охарактеризовали риторику евродепутата как «оскорбительную и опасную». Они предостерегли от маргинализации людей с инвалидностью и без нее, которые не вписываются в «этнонационалистическое мировоззрение» АдГ.
Враги инклюзии
Михаэль Цандер — профессор кафедры исследований инвалидности, инклюзии и психологии в университете Магдебурга-Штендаля. Он изучает АдГ и ее политические установки в отношении инвалидности и описывает стратегию партии следующим образом: «То, что АдГ считает нормальным, должно получать приоритет. То, что в норму не вписывается, как, например, право на инклюзивное школьное образование, должно исчезнуть». В то же время, отмечает Цандер, говорить, что АдГ выступает против людей с инвалидностью в принципе, — значит слишком упрощать.
Партия может и использовать нужды людей с инвалидностью в своих целях. Так, например, в 2016 году в пресс-релизе отделения АдГ в земле Саксония-Анхальт эта тема была разыграна в нападках на беженцев. Если точнее, в этом заявлении звучал призыв, направить финансовую поддержку на интеграцию людей с инвалидностью, а не на беженцев.
Точно так же АдГ противопоставляла друг другу детей с инвалидностью и без нее. В летнем интервью 2023 года Бьорн Хёке, председатель АдГ в Тюрингии, назвал инклюзию в школах одним из «идеологических проектов», от которых нужно «освободить» систему образования. Германия в 2009 году ратифицировала конвенцию ООН о правах инвалидов и таким образом выступила за совместное обучение детей с ограниченными возможностями и без них. Хёке описывает инклюзию как проект, который «не помогает в развитии нашим школьникам» и «не делает их более работоспособными».
«Да не будут вас газом травить»
«Мне становится не по себе, когда я слышу подобное», — говорит Кристин Юнг. Ей 37 лет, ее дочери Иде — десять, и она, следуя логике Хёке, как раз из тех детей, которые «не помогают в развитии других школьников». Кристин Юнг считает совершенно иначе. «Мой опыт показывает только то, что совместное обучение детей с ограниченными возможностями и без них на пользу и тем, и другим», — говорит Кристин.
Кристин Юнг, ее муж и дочь живут в Хемнице. Она рассказывает о страхах относительно будущего — тех страхах, которые многие люди просто не замечают. «Адэгэшники набирают голоса из-за того, что набрасываются на иностранцев, но те, кто выбирают АдГ, голосуют еще и против моей семьи, за исключение людей с инвалидностью из общества». Кристин Юнг страшно думать о том, что будет с Идой, «когда нас больше не будет рядом». Она еще не потеряла надежду окончательно, но не может не замечать тревожных сигналов. «Нам нужна поддержка, без нее станет действительно тяжко».
Сейчас семья Юнг ждет одобрения на получение новой инвалидной коляски для Иды. Когда она рассказывает своим друзьям, что боится изоляции Иды в случае прихода АдГ к власти, многие закатывают глаза. Ну, не повторится нацистская эпоха, не повторится, говорят некоторые из них. Саре Баумгарт эти аргументы тоже хорошо знакомы. «Да не будут вас газом травить», — приходилось слышать ей.
Рене Шаар также обращает внимание на связь между прошлым и настоящим. Он работает менеджером по разнообразию на NDR и отвечает за Элин, первую куклу из «Улицы Сезам» с видимой инвалидностью. 2 июня 2024 года, за несколько дней до европейских выборов, Рене Шаар запостил в своем инстаграм-аккаунте видео с территории бывшего концлагеря Нойенгамме. Шаар рассказывает, как школьником был там на экскурсии с классом.
С чего начинается конец
Экскурсовод объяснял школьникам, кого «уничтожали трудом». «Это были в том числе больные, «умалишенные», исключенные из общества люди с ограниченными возможностями», — рассказывает Шаар. У него у самого есть инвалидность, и тогда, по его словам, от эмоциональной перегрузки он сострил: мол, тут бы я и остался. «И в тот момент я понял, что несмотря на то, что сам родом из семьи преступников, я с таким же успехом мог бы стать и жертвой, — говорит Шаар, — и неизвестно, жил ли бы я вообще, и если да, то сколько». В описании к видео говорится: «Отказывать людям с ограниченными возможностями и другим маргинализированным группам в праве на участие в жизни общества сегодня — это начало конца».
То, что эти времена приближаются, замечает и Сара Баумгарт. Она вспоминает о повсеместной готовности к инклюзии в 2010-е. Тогда началось финансирование инклюзивных проектов, был принят федеральный закон об инклюзии. Но пандемия коронавируса заставила движение в этом направлении остановиться. «Люди с инвалидностью стали невидимыми, и я тоже», — говорит Баумгарт. Когда она снова вышла на улицу после длительной изоляции, то почувствовала себя неуверенно. «Люди вставали у меня на пути, им мешала моя электрическая коляска, они пытались быстренько втиснуться передо мной в лифт». Вообще поведение людей в общественном транспорте стало гораздо менее бережным, и эта тенденция сохранилась до сих пор.
Когда Сара Баумгарт размышляет о развитии событий вокруг АдГ и других партий, проводящих правоконсервативную политику, ее особенно беспокоит одно. А именно то, что люди без инвалидности будут смеяться над ее страхами и предупреждениями, убежденные, что люди с инвалидностью просто хотят добавить себе значимости. «Может, АдГ и не выступают против людей с ограниченными возможностями в принципе, — говорит Баумгарт. — Но они совершенно очевидно против инклюзии, а их представления об инвалидности не допускают ни равноправия, ни права выбора».
Выступая со сцены во Фрайбурге, Сара Баумгарт так описывает возможное начало конца: «Мою жизнь можно ограничивать до тех пор, пока она не станет невыносимой. Можно менять законы, отменять пособия, свести к минимуму уход. Лишите меня права выбора, помощи, материальной поддержки, медикаментов и необходимых товаров — и тогда я умру».
